Карел Чапек
Двенадцать приемов литературной
полемики,
или пособие по газетным дискуссиям
Журнал «Молодая гвардия» № 8,
От
редакции
Кунштик Карела Чапека
Классик мировой литературы Карел Чапек (1890-1938)
имел склонность к точному знанию. Его отец был врачом. Сам Карел учился в
университетах Берлина, Парижа и Праги и
защитил диссертацию о современном философском течении, связанном с
естественными науками, - прагматизме.
В его художественных произведениях увлечение точными
науками оставило заметный след. Даже в юмористической классификации приемов
литературной полемики скрыто серьезное литературоведческое содержание, которое
делает это произведение К.Чапека актуальным и в наши дни. Из окрашенных юмором
рассуждений автора следует философский вывод о том, что с помощью шаблонных
приемов полемики создается параллельный мир, из которого нет выхода к
действительности и в котором читатель интеллектуально и нравственно дичает.
Пример тому – эволюция журналистики промелькнувший на
наших глазах перестройки. В самом ее начале так называемые «демократы»,
заигрывая с общественным мнением, еще симулировали видимость полемики с помощью
трех-четырех приемов, описанных Карела Чапека. Больше всего они любили прибегать
к подмене, сооружая идеологические чучела, не имевшие ничего общего с
оппонентом, и приписывая ему одни отрицательные свойства. Теперь же, когда у
«демократов» в руках радио и телевидение, большинство газет и журналов, они
ограничиваются чаще всего одним приемом – наклеиванием на грозную для них
патриотическую оппозицию ярлыков в виде кратких назывных предложений:
«красно-коричневые», «коммунофашисты», «национал-патриоты», «антисемиты» и
прочее.
Такие ярлыки навешиваются русским извне. Однако в
последнее время развелось много бывших «демократов» - ныне «патриотов», которые
вводят этот полемический прием среди русских людей. Только ярлыки иные. Если
русский человек талантлив и плодотворно работает, за его спиной начинают
шушукаться, что он – «графоман». Словечко это особенно любят употреблять те,
кто сам двух слов связать не может. Если удар в спину кличкой «графоман» не
действует и русский литератор растет и создает все более совершенные
произведения, тогда в оборот вводится по отношению к нему термин –
«бездарность». Если же и это не помогает злопыхателям и талантливый русский
человек не опускает руки, то он «приговаривается к высшей мере наказания» -
распространяются слухи, что он – «масон» или «жидомасон».
Городят этот спертый параллельный мирок
псевдопатриота, в котором не делом занимаются, а промывают косточки
«графоманам», «бездарностям» и «жидомасонам» три сорта людей. Одни –
провокаторы, «агенты влияния» «демократов». Они роют яму параллельного мира
другим: искусственно сужая сферу рассуждения «простых люде», они пытаются
превратить их в биороботов, управляемых примитивными сигналами.
Другие – недалекие люди, которые не хотят работать и
мыслить по-новому. Желая досадить тем, кто работает, они все глубже увязают в
трясине склок и сплетен.
Третьи – неискушенные читатели, которые все принимают
за чистую монету.
Именно этим людям Карел Чапек хотел открыть глаза,
чтобы они умели находить выход из лабиринтов параллельных миров, которые
навязывают общественному мнению акулы полемических приемов. Анатолий ВАСИЛЕНКО
Это краткое руководство рассчитано не на участников
полемики, а на читателей, чтобы они могли хотя бы приблизительно
ориентироваться в приемах полемической борьбы. Я говорю о приемах, но никак не
о правилах, потому что в газетной полемике, в отличие от всех других видов
борьбы – поединков, дуэлей, драк, побоищ, схваток, матчей, турниров и вообще
состязаний в мужской силе, нет никаких правил, – по крайней мере, у нас. В
классической борьбе, например, не допускается, чтобы противники ругались во
время состязания. В боксе нельзя сделать удар в воздухе, а потом заявить, что
противник нокаутирован. При штыковой атаке не принято, чтобы солдаты обеих
сторон клеветали друг на друга, - это делают за них журналисты в тылу. Но все
это и даже гораздо большее совершенно
нормальные явления в словесной полемике, и трудно было бы отыскать что-либо
такое, что знаток журнальных споров признал бы недозволенным приемом,
неведением боя, грубой игрой, обманом или неблагородной уловкой. Поэтому нет
никакой возможности перечислить и описать все приемы полемической борьбы;
двенадцать приемов, которые я приведу, - это лишь наиболее распространенные,
встречающиеся в каждом, даже самом непритязательном, сражении в печати.
Желающие могут дополнить их дюжиной других.
1. Despicere (смотреть
свысока), или прием первый. Состоит в
том, что участник диспута должен дать почувствовать противнику свое
интеллектуальное и моральное превосходство, иными словами, дать понять, что
противник – человек ограниченный, слабоумный, графоман, болтун, совершенный
нуль, дутая величина, эпигон, безграмотный мошенник, лапоть, плевел, подонок и
вообще субъект, недостойный того, чтобы с ним разговаривать. Такая априорная
посылка дает вам затем право на тот барский, высокомерно-поучающий и
самоуверенный тон, который неотделим от понятия «дискуссия». Полемизировать,
осуждать кого-то, не соглашаться и сохранять при этом известное уважение к
противнику – все это не входит в национальные традиции.
2. Прием
второй, или Termini
(терминология). Этот прием
заключается в использовании специальных полемических оборотов. Если вы,
например, напишете, что господин Икс, по вашему мнению, в чем-то неправ, то
господин Икс ответит, что вы «вероломно обрушились на него». Если вы считаете,
что, к сожалению, в чем-то не хватает логики, то ваш противник напишет, что вы
«рыдаете» или «проливаете слезы» над тем, чтобы … Аналогично этому говорят
«брызжет слюной» вместо «протестует», «клевещет» вместо «отмечает», «обливает
грязью» вместо «критикует» и так далее. Будь вы даже человек на редкость тихий
и безобидный, словно ягненок, с помощью подобных выражений вы будете наглядно
обрисованы как субъект раздражительный, сумасбродный, безответственный и
отчасти ненормальный. Это, кстати, само собой объяснит, почему ваш уважаемый
противник обрушивается на вас с такой горячностью, он просто защищается от
ваших вероломных нападок, ругани и брани.
3. Прием
третий известен под названием «Caput canis» (здесь: «Приписывать дурные качества»). Состоит в искусстве употреблять лишь такие выражения,
которые могут создать об избиваемом противнике только отрицательное мнение.
Если вы осмотрительны, вас можно назвать трусливым; вы остроумны – скажут, что
вы претендуете на остроумие; вы склонны к простым и конкретным доводам – можно
объявить, что вы посредственны и тривиальны; у вас склонность к абстрактным
аргументам – вас выгодно представить заумным схоластом, и так далее. Для
ловкого полемиста попросту не существует свойств, точек зрения и душевных
состояний, на которые нельзя было бы наклеить ярлык, одним своим названием
разоблачающий поразительную пустоту, тупость и ничтожество гонимого противника.
4. Non habet (здесь:
констатировать отсутствие), или прием четвертый. Если вы серьезный ученый, над вами легко одержать
победу с помощью третьего приема, заявив, что вы «тугодум, болтливый моралист,
абстрактный теоретик» или что-нибудь в этом роде. Но вас можно уничтожить и
прибегнув к приему Non habet. Можно сказать, что вам «не хватает тонкого
остроумия, непосредственности чувств и интуитивной фантазии». Если же вы
окажетесь именно непосредственным человеком, обладающим тонкой интуицией, вас
можно сразить утверждением, что вам недостает «твердых принципов, глубины
убеждений и вообще моральной ответственности». Если вы рассудочны, то вы ни на
что не годитесь, так как «лишены глубоких чувств», если вы обладаете ими, то вы
просто «тряпка, потому что вам не хватает более высоких рациональных
принципов». Ваши подлинные свойства не имеют значения – нужно найти, чего вам
не надо, и втоптать вас в грязь, отправляясь от этого.
5. Пятый
прием называется Ne gare (здесь: отрицать наличие) и состоит в простом
отрицании всего вашего, что вам присуще.
Если вы, к примеру, ученый муж, то можно игнорировать этот факт и сказать, что
вы поверхностный болтун, пустозвон и дилетант. Если вы в течение десяти лет
упорно твердили, что (допустим) верите в чертову бабушку или Эдисона, то на
одиннадцатом году о вас можно заявить в полемике, что никогда еще вы не
поднимались до позитивной веры в существование чертовой бабушки или Томаса
Альвы Эдисона. И это сойдет, потому что непосвященный читатель ничего о вас не
знает, а посвященный испытывает чувство злорадства от сознания, что у вас
отрицают очевидное.
6. Imago (здесь: подмена) – шестой прием. Заключается в том, что читателю подсовывается некое
невообразимое чучело, не имеющее ничего общего с действительным противником,
после чего этот вымышленный противник уничтожается. Например, опровергаются
мысли, которые противнику никогда и не приходили в голову и которых он,
естественно, никогда не высказывал; ему показывают, что он болван и глубоко
заблуждается, приводя в примеры действительно глупые и ошибочные тезисы,
которые, однако, не принадлежат ему.
7. Pugna (избиение) – прием, родственный предыдущему. Он основан на том, что противнику или концепции,
которую он защищает, присваивают ложное название, после чего вся полемика
ведется против этого произвольно взятого термина. Этим приемом пользуются чаще
всего в так называемых принципиальных полемиках. Противника обвиняют в
каком-нибудь непотребном «изме» и потом разделываются с этим «измом».
8. Ulixes (Улисс (Одиссей) – символ хитрости) – прием восьмой. Главное в нем – уклониться в сторону и говорить не по
существу вопроса. Благодаря этому полемика выгодно оживляется, слабые позиции
маскируются и весь спор приобретает бесконечный характер. Это также называется
«изматывать противника».
9. Testimonia (свидетельница). Этот прием основан на том, что иногда удобно
использовать ссылку на авторитет (какой угодно), например, заявить: «Еще
Пантагрюэль говорил», или «Как доказал Трейчке». При известной начитанности на
каждый случай можно найти какую-нибудь цитату, которая наповал убьет
противника.
10. Quousque…(доколе …). Прием аналогичен предыдущему и отличается лишь
отсутствием прямой ссылки на авторитет. Просто говорят: «Это уже давно отвергнуто»,
или «Это уже пройденный этап», или «Любому ребенку известно», и так далее.
Против того, что отвергнуто таким образом, не требуется приводить никаких новых
аргументов. Читатель верит, а противник вынужден защищать «давно опровергнутое»
- задача довольно неблагодарная.
11. Impossibile (здесь:
нельзя допускать). Не допускать,
чтобы противник хоть в чем-нибудь оказался прав. Стоит признать за ним хоть
крупицу ума и истины – проиграна вся полемика. Если иную фразу нельзя
опровергнуть, всегда еще остается возможность сказать: «Господин Икс оперирует
такими плоскими и давно известными истинами, как его «открытие …» – или: «Дивись,
весь мир! Слепая курица нашла зерно и теперь кудахчет, что …» Словом, всегда
что-нибудь да найдется, не так ли?
12. Jubilare (торжествовать). Это один из наиболее важных приемов, и состоит он в
том, что поле боя всегда нужно покидать с видом победителя. Искушенный полемист
никогда не бывает побежден. Потерпевшим поражение всегда оказывается его
противник, которого сумела «убедить» и с которым «покончено». Этим-то и
отличается полемика от любого иного вида спорта. Борец на ковре честно признает
себя побежденным; но, кажется, ни одна еще полемика не кончалась словами: «Вашу
руку, вы меня убедили». Существует много иных приемов, но избавьте меня от их
описания; пусть уж литературоведы собирают их на ниве нашей журналистики.